Анализ принадлежности стиля художественного произведения. Аксенов и традиции Гоголя и Булгакова

Концепция гротеска восходит к Ренессансу, когда были открыты римские орнаменты, состоящие из причудливых комбинаций животных, растительных и человеческих черт. М. Бахтин связывал гротеск с карнавальной культурой. В традиции русского гротеска редко встречаются «чистые» реалистические варианты. Так в русской культуре особая роль в формировании гротескной эстетики принадлежит Гоголю, который соеденил свойства карнавального, романтического и реалистического гротеска. Влияние Гоголя на литературу 1970-80 годов очевидно. Гротескная поэтика в произведениях этого периода позволяла выразить фантасмагорическую и противоестественную природу советского устройства. В свое время и Николай Васильевич использовал фантастику, чтобы подчеркнуть несовершество государственной системы. В прозе Аксенова, который во многом следовал гротескным традициям Гоголя, гротеск стал формой изживания и одновременно парадасального развития романтического утопизма «исповедальной» прозы 1960-х годов и пешел в произведения более поздних периодов. Влияние Н.В. Гоголя на автора заметили все. Писатель Евгений Попов, поздравляя писателя с юбилеем, отмечал: «Из джинсовой куртки Аксенова, как из «Шинели» Гоголя, вышла вся современная русская литер

Гротескное искусство 1970 – 80-х годов было рождено несоответствием между социально-идеологическим языком вместе с соответствующей ему картиной и тем, что эта реальность представляла на самом деле. Если рассмотреть схематично основные тенденции гротескного направления в русской литературе 70-х годов, то можно выделить следующие: романтический, социально-психологический и карнавальный гротеск. Большинство исследователей сходятся во мнении, что В. Аксонов принадлежит к социально-психологическому (или как его еще называют психологическому) направлению. Эта версия гротеска предполагает отстранение наиболее существенных и наименее артикулированных норм советского образа жизни и небольшое фантастическое допущение (например, допущение о независимости острова Крым от Советского Союза).

Уже в рассказах автора 1960-х годов появляются гротескные мотивы. Гротескные образы, как правило, окружают конфликт между романтическим героем – художником, творцом и агрессивным поведением окружающих его посредственностей. На этом конфликте строятся такие рассказы Аксенова, как «Местный хулиган Абрамашвили», «Любителям баскетбола», «Победа» и др.

Но обратимся к исследуемым произведениям «Ожог» и «Остров Крым». В романе «Ожог» многочисленные Аполлинарьевичи сливаются в единого героя. Они, писатель Пантелей, физик Куницер, врач Малькольмов, скульптор Хвостищев, джазист Саблер – братья не по крови, а по таланту и судьбе, объеденные общей для все пятерых памятью сына «врагов народа» Толи Штейнбока. Герои Аксенова разлучены, почти не знают друг друга, в одиночку пытаются одолеть тяжесть эпохи, предательство друзей, сгущающуюся безнадегу. Но в конце произведения все пять Аполлинарьевичей встречаются в камере предварительного заключения, где все видят общий сон – «кучу разноцветных котят на зеленой мокрой траве». В последней части романа намекается на то, что все герои либо умерли одновременно, либо покончили с собой, не в силах принять собственное творческое поражение. Однако гибель их лишь объявлена, а пестрая, горько-сладкая жизнь показана. Аксеновский стиль воплощает праздничную атмосферу нескончаемого пира, с его вседозволенностью, но это пир во время чумы. Именно невозможность воплотить романтический идеал сближает прозу Аксенова с постмодернистской эстетикой хаоса. В сущности, по мнению некоторых исследователей, «Ожог» может быть рассмотрен как переходная форма между эстетикой гротескного реализма и постмодернизмом.

Характерная для постмодернистской философии критика утопических идеологий достигает наивысшей точки в романе «Остров Крым» (1981). Здесь автор использует один из важнейших приемов, характерных для соцально-психологического (или реалистического) направления гротеска – фантастическое допущение. Допускается то, что остров (на само деле полуостров) не стал частью СССР, его не завоевала Красная Армия, теперь это автономное государство. Аксенов строит утопию на таком фундаменте, как традиции русской интеллигенции и вина интеллигента перед народом за то, что он живет лучше этого народа. Именно этот освященный всей русской классикой социально-психологический комплекс – «комплекс вины перед Россией, комплекс вины за неучастие в ее страданиях» – движет потомственным русским интеллигентом Андреем Лучниковым.

Изображение Острова Крым, острова счастья и благополучия, выдает тоску самого Аксенова по утопии. Автор симпатизирует своему герою. Лучников воплощает свободное сознание, не боящееся идти против течения. Но при всем этом «Остров Крым» – это горькая антиутопия романтического идеализма. Готовый к самопожервованию во имя России, Лучников приносит в жертву сотни человеческих жизней.

Напряжение между романтическим сознанием и его деконструкцией, между жаждой идеала и веселым хаосом далеко не идеального существования – характерно для большинства произведений Аксенова. Не следует забывать и том, что игровой стиль писателя уже сам по себе становится почвой для формирования нового утопического дискурса – его можно определить как нравственную утопию свободы. Сочетание этих контрастных элементов и определяет природу аксеновского гротеска. Своеобразный стиль автора адекватен гротескной задаче «воплотить хаос с точки зрения хаоса».

Нельзя забывать и об абсурдности в его произведениях. Л. Е. Кройчик задается вопросом: что же такое его произведения – реыльность абсурда или абсурд реальности? Действительно, абсурд окружающей жизни (торжество лицемерно провозглашенной идеи при абсолютном равнодушии к человеку, для которого эта идея и была предназначена) героями романов Аксенова не воспринимается. Персонажи автора борются по мере сил с этой несправедливостью. Содержание исследуемых романов вбирает в себя и отчетливое понимание трагической сущности повседневной советской действительности, и высокую иронию по отношению к героям произведений, и сочувствие к ним. Интимные подробности и детали здесь – форма протеста автора против тех, кто принимает мир таким, каков он есть, согласившившихся с его абсурдностью. Аксенов не закрывает глаза на некоторые стороны человеческой жизни, как это было принято в советской идеологии.